"Мы
способны понять лишь тот мир,
который создадим сами."
Ф. Ницше
Современное положение кибернетики таково, что уровень развития кибертехнологии позволяет ей проникать в различные сферы жизненного мира и таким образом претендовать на тотальность, что ведет в свою очередь к образованию нового типа культуры, киберкультуры. На данный момент киберкультура представляет собой два направления: научно-техническое, занятое разработками в сфере технологий, и киборг-постмодернизм, целью которого является осмысление взаимодействия и маргинализации киберкультуры и различных форм мира труда и жизненного мира. Таким образом в поле ведения киборг-постмодернизма оказываются вопросы культурного, духовного и философского плана. Здесь можно выделить два аспекта философского рассмотрения киберпроблематики. Первый аспект связан с разработкой проблемы искусственного интеллекта, а второй- с созданием систем виртуальной реальности. Что касается проблем ИИ (искусственного интелекта), то для их решения используется феноменологический подход, следствием чего явилась трансформация физикалистского описания взаимодействия человека и окружающего мира, как процесса входа и выхода энергии, через привлечение понятий телесности и ситуации и устранение трансценденталистской предпосылки, третьей модели прослойки между миром и человеком.
После подобного критического рассмотрения в самом видении проблем ИИ происходят коренные изменения. В результате решение их традиционным путем оказывается маловероятным (цифровая модель) и требует поиска новых подходов. Одним из которых является заново переработанная с позиций феноменологии телесности теория энергетического взаимодействия, разработки в области аналоговых моделей. Второй аспект философского подхода к проблематике кибертехнологии связан с рассмотрением присутствия человека в ВР-системе (система виртуальной реальности). Осмысление феномена ВР-системы и предполагаемой экспансии виртуальной реальности в жизненный мир человека- задача второго направления киберкультуры - киборг-постмодернизма. Центральной проблемой в кругу других проблем, связанных с развитием киберкультуры, представляется проблема телесности. Так как основное условие успешного функционирования ВР-системы состоит в обеспечении эффекта реальности, а его достижение возможно только в том случае, если человек сможет воспринимать нефизическое окружение. В технологических разработках ВР-систем это выглядит как задача манипуляции человеческим опытом при помощи стимуляции сенсорного аппарата. А это может вести в свою очередь к изменению экзистенциально-онтологических структур. Поскольку высшая интеллектуальная и духовная деятельность с феноменологической точки зрения оказывается выводимой из сложно функционирующих низших форм восприятия. Попытаемся обрисовать открывающуюся здесь проблематику. Сейчас главной задачей технологического обеспечения является организация технологии манипулирования таким образом, чтобы она не сковывала жестко границы человеческого опыта. Поэтому конституирование телесного опыта должно стать частью проективного пространства воображения. Отсюда следует крайне фантастическая мысль о том, что граница между реальностью и воображением может быть размыта. Поскольку фактичность, которую составляют телесность и ситуативность, оказывается в ВР-системе проектом. Даже такая неотъемлемая телесная детерминанта как пол становится в ВР-системе проектируемой. Известно высказывание одного идеолога киборг-постмодернизма: " Киборги- существа не половые, а виртуальные." Бинарная оппозиция воображения и реальности, вскрывающая внутреннюю суть экзистенции, перестает быть описательной структурой измененного виртуальной реальностью восприятия. Кроме того вспоминается критика Мерло-Понти в "Феноменологии восприятия" крайней точки зрения Сартра на свободу: непроходимость гор - это не предел для человека, а предел для его телесных способностей. Характер и физические качества тела составляют суть сильнейшего аргумента против переоценки Сартром человеческой свободы. В ВР-системе мир оказывается проектом в чистом виде. Связь телесности и культуры не может быть подвергнута сомнению, поскольку культурные навыки являются одним из способов, которым тела детерминируют все проявления нашего мира. Поэтому навыки, выработанные киберкультурой могут оказаться весьма существенными для конституирования нового мировосприятия.
Необходимо отметить
то, что обеспечение подобных
онтологических эффектов требует
высоких технологий. К тому же сама
возможность их разработок может
быть поставлена под сомнение тем же
феноменологическим подходом.
Поэтому уместной будет постановка
пропедевтических вопросов, ответы
на которые будут принадлежать
сфере феноменологии телесности:
1. Как будет проходить
взаимодействие первично
конституируемой телесности
человека, представляющей собой
единство с высшими формами
деятельности, с телесностью,
проектируемой в ВР-системе?
2.Как будет протекать
взаимодействие и маргинализация
форм жизненного мира и мира
виртуальной реальности?
Итак, целью этой
работы было скорее ознакомление с
проблематикой феноменологии
телесности в киберкультуре, нежели
какое-либо подробное ее изложение.
Все это требует существенных
разработок, которые откроют новые
горизонты видения проблемы
телесности человека.
В отношении вышесказанного
хотелось бы добавить следующее, а
именно, что попытки создания
искусственного интеллекта в виде
цифровой модели говорят нам об
определенных мировоззренческих
предпосылках, в частности о
некотором сложившемся взгляде на
процесс познания, представляющий
взаимодействие человека и мира. Он
пронизывает собой всю философскую
традицию. Сошлемся на слова
Хайдеггера: "В нашу эпоху
философия пришла к своему
завершению. Она нашла свое место в
научном взгляде на
мир...Фундаментальной особенностью
научного детерминизма является
кибернетичность." Поэтому
проблемы, возникшие в области
кибернетики, являются закономерным
итогом, демонстрирующим
необоснованность претензии этого
ограниченного подхода на
тотальность. Соответственно
философская и научная картины мира
требуют существенных изменений.
это связанно с преодолением
трансцендентализма и логического
формализма в философской традиции,
а в науке - с идеей формализации в
виде актуальных данных структур
поведения человека, основанной на
физическом представлении о
дискретности движения. Все эти
изменения имеют за собой один общий
исток- проблематику телесности, и
выдвижение ее на первый план в
осмыслении вопросов теории
познания. Не следование формальным
правилам и не трансцендентальное
глобальное предвосхищение в
перцептивной антиципаци являются
конститутивными для процесса
познания, а телесные навыки и
умения, которые сообщают нам
значения в опыте постигающего
взаимодействия с миром. Именно
телесная организация
предоставляет нам возможность
разумного поведения и ориентации в
ситуации. Опыт структурируется
телесным гештальтом, прообразом
которого можно назвать
трансцендентальную схему Канта
(хотя опять все таки
трансцендентальную), который
содержится не где-то в
трансцендентальном разуме, а
воспроизводится самой телесной
структурой в соответствии с
требованиями ситуации. Примером
чего может служить взятое Х.
Дрейфусом из "Феноменологии
восприятия" Мерло-Понти и
подробно исследованное им понятие
интенциональной арки. Поэтому
исследования в области
феноменологии телесности,
связанные с решением проблем
киберкультуры, представляют собой
новое существенное добавление к
теории познания.
Литература:
1.H. l.Dreyfus, The Current Relevance of
Merleau-Ponty'"s Phenomenology of Embodiment/ The Electronic
Journal of Analytic Philosophy., EJAP 4 (Spring, 1996),
Philosophy Department, Indiana University.
2.Х. Дрейфус, Чего не могут
вычеслительные машины.,
"Прогресс"- 1978г.