Философская контрацепция by Влад МО

 

[1] Порождение смысла в лоне контрацепции смысла.

Смысл – необходимостью, продиктованной его избытком, угрожающим состоянию ментальной экосистемы, - должен быть подвергнут остракизму. Ментальный экос – не резиновый, ресурсы его ограничены. Следует создать прорезиненную экосистему, ресурсы которой были бы безграничны. Для этого можно воспользоваться контрацепцией вместо майевтитки.

Представьте себе операционный стол: чистый, белый, стерильный  и гладкий. На нем лежит тело. Как оно там оказалось? Это не важно. А теперь представьте себе этот текст: белые, гладкие, блестящие буквы  на черном фоне. И наша задача - осуществить контрацепцию этого тела. Вот тут-то все сложенности и зачинаются. Во-первых, перед нами хорошо сложенное тело, во-вторых контрацепция – это не оскопление, то есть мы не лишаем дискурс возможности порождать смыслы,  мы просто предохраняем его от этого.

Воспользуемся информативностью медицинской справки. Первое: не один из известных способов контрацепции не дает абсолютной гарантии. Второе: контрацепция – тело сугубо индивидуальное и строго добровольное. И наконец, третье: если вы не предохраняете себя, то текст спорадирует для вас смыслы. Почему тело-паразит нашего дискурса играет роль женскую, или, точнее, эксклюзивно материнскую – собственно вынашивания смысла?  Смысл требует единственности в трактовке понятий, то есть известной однозначности. Мы же рассматриваем тело одновременно как то, что порождает и то, что предохраняет от порождения, точнее, зачатия. Контрацептивное порождение смысла двояко: порождение как процесс появления на свет божий смыслов и как нечто рожденное, побочный продукт порождения смыслов, именуемый также порождение (адское порождение ребенок Розмари). В последнем случае непрерывное порождение выступает в порядке контрацепции, что позволяет мыслить контрацепцию не через призму купирования и не как негатив порождения.

Интонации манифеста, прокламации – ставший уже традиционным способ рекламы средств контрацепции. Поэтому стоит расценивать данный текст как написанный от имени минздрава, который предупреждает об ответственности за последствия. Возможен выбор способов контрацепции. Так, известный лозунг минздрава о вреде – характерный пример контрацепции, на фоне которой разворачивается активный                        отказ от предохранения. Первое, что узнает больной, приходя к врачу – то, что он сам виноват, так как был предупрежден Минздравом. Подобным образом Минздрав осуществляет минирование территории здоровья – ответственностью. Поэтому террапия начинается с прокламации, как и оздоравливающее прорезинивание экосистемы – с контрацепцией.

Нет ничего более безответственного, чем отказ от контрацепции. Но текст должен быть безответственным, чтобы удовлетворять условиям контрацепции смысла. Безответственность – движущий механизм контрацепции. Приминение контрацептов – есть абсолютно безответственное решение, ведь таким образом мы освобождаем себя от  необходимости держать ответ перед минирующей деятельностью Минздрава.

Даже если смысл, рожденный текстом, рождается здоровым и красивым, модным и готовым к многочисленным ремейкам, нет никакой гарантии того, что со временем он не станет, к примеру серийным убийцей себе подобных. Постоянство контрацепции. Можем ли мы быть уверены в том, что имитирующий действия серийного убийцы - сам является серийным убийцей? Этот тезис может быть усилен, если, скажем, имитация некоторого собственного понравившегося действия приводит к тому, что человек становится серийным убийцей. Непрерывное серийное порождение смысла как имитации такого действия – залог успешной контрацепции. Задушим гидру!

 

 

[2] Контрацепция: этюд в защитных тонах.

 

 Контрацепция не предоставляет из себя тел защиты или пораженческие тела внутриутробного развития смысла. Все это не тело: нуждающееся, заинтересованное, застрахованное в контрацепции себя от. Сознание-о, контрацепция-от, бытие-вот - точечные и надежные предохранители нашего тела от бездействующих в нем концептов. Зондаж тела контрацептами расчетливо сегментирует и возделывает каждый уча-сток тела. Последние забойные разработки в области перфорации (перформансы, ханты, романсы) объектов зондирования остро сказываются, в первую очередь, на пигментации прилегающих к ним частей поверхности или внутренности тела, или интертела[1].

Тело контрацепции – трапециевидно, смонтировано в лабораторных условиях повышенной бдительности. Применяется в качестве тренажера,  телесная машина, начиненная контрацептами. Осмотр и приятие этого тела возможно лишь через его цвет. Тепло, плотность, эластичность и прочие характеристики тел обыкновения не могут быть востребованы в пиршестве контрацептики. Отсутствие постоянства в цвете интертела, равно как и его прозрачная непроницаемость, маскируют контрацепцию в защитные тона. Для того, чтобы облаченное в защитные цветы тело контрацепции было явлено глазу, необходимо лишить его боевую раскраску цвета, обесцветить ее.

Контрацепция: хранение, которое предает и оставляет собственные цели и нужды. Контрацепцию как подвид хранения отличает от последнего (ориентированного на сохранение и уберегание для\ради последующего использования\потребеления) – отсутствие предмета хранения. Охрана тела контрацепции изначально обезглавлена и изранена этим. Контрацепция – наиболее бессмысленный, бессовестный и бессодержательный способ предохраняться. Она предваряет сам факт зачатия. В контрацептуре зачатие охраняется от самого себя. Оно уже допущено по праву медицинского факта введенного в тело контрацепта. Поскольку контрацепцией зачатие допущено со стопроцентной гарантией, оно запускается в серийное производство. Вступая, таким образом, в бесконечную игру с контрацептами. Стратегия и путепроводная нить зачатия в этой игре – сериация. В ходе игру зачатий и контрацептов осуществляется подмена одного – другим: так, тело оплодотворяется контрацептами, а сериация пропущенных зачатий начинает выполнять защитную функцию. Голевая начинка контрацепции, избавляя от боли родовых мук, вызывает к жизни своеобразного фаустовского Голема, тело ограниченное и укрытое стенами пробирки стеклянного царкофага, где стекло – универсальное тело контрацепта, прозрачное для глаза, приятное на вид, но не доступное для тел и более того не имеющее никакого отношения к родам сущего. Голем – дитя контрацепции, плоть от плоти ее и кровь от крови, защищенный, но не зачатый или, если можно так выразиться, зачатый способом контрацепции.  Тело рожденное искусством контрацепции, склеено и сплочено из кусков мозаики и постольку не нуждается в контрацептах, а резервирует их. Так тело контрацепции реализует единственную беспроигрышную комбинацию – оно начинает нести подлинно сущий смысл устами рожденного контрацепцией Голема.

 

И еще один важный момент касающийся соотношения концепта, контрацепта и контраконцепта: Конструирование=табуирование \\ концепт=контрацепт

Вводя некий концепт мы постулируем зону запретов. Контрацепт это и есть та зона табу, которая вводится вместе с введением некоего концепта. Т.е. вводя концепт мы тем самым и практикуем некую контрацепцию. Это объясняет почему контрацепт и контраконцепт не одно и то же.