Троицкий Е.
Подмена тела телосом начинается с самой постановки вопроса о теле. Тело не есть и не может быть "мишенью". В этом качестве оно - уже и еще не тело, а Бог, Смерть, Плоть. Оно выносится за пределы, проваливается, совершает бросок в не-место.
Нельзя, к тому же, сказать, что тело есть свой телос: не несет на себе никаких сущностей, никакой телосности. Непригодна здесь тео- и телеология; нужна тело-логия.
Но тело не чуждо телосу (оно ничему не чуждо), также как когда тело не чуждо телосу ничто не чуждо ему; лишь одна буква, один литер, разделяют их - атом опространствования, корпускула ("тело - это буква и в тоже время - это никогда не буква" - с.118) смысла. Тело касается телоса, как касается любой дискурс тела дискурса о теле.
Метафора охоты вводит, как и любая метафора, телос; а значит, нужно, лишь коснувшись ее; от нее отстраниться. Перебор метафор - как четок на нитке (метафоры геометрическая, натуралистическая, теологическая, паразитологическая (она же и паразитическая), охотоведческая….) .
Пожалуй, не мы охотимся на тело, но, скорее, тело охотится на нас, а мы ставим ему капканы и ловушки, чтобы в них оно попало, не доохотившись до нас. В любом случае охотим-ся (охотим - с[еб]я).
Лишь одна буква, один литер разделяют corps и corpus. Текст Нанси - не corps, но corpus; corps касается corpus`а "… Большой Энциклопедии Наук, Искусства и Философии Запада" - с.27), в касании и возникает "Corpus" Нанси.