Актуальность философии
в ситуации новой модели постмодернизма.
Мир вступил в третье тысячелетие. Три тысячи лет вскоре исполнится первым философским открытиям. Меняется мир, меняется философия. Верно и обратное: развиваются философские идеи, а вслед за ними спешат искусство, культура,...мир. Философы поэтому всегда чувствовали ответственность перед миром. Исключением является магистральная линия мысли ХХ века. Переоценивалась роль философии аналитиками, которые объявили её вопросы пустыми и тем самым опустошили основы мировоззрения. Структурализм, по большому счёту, тоже сводил миссию философии к анализу языка. Реабилитировали "остатки" философии постструктурализм и постмодернизм (далее как “ПМ”), выделили ей "нишу" в современном плюральном пространстве лишь как одному из видов дискурса. Поскольку все дискурсы имеют равное право на существование, философии было наказано не посягать на прежнюю тотальную роль в культуре. Повторяю: это - магистраль мысли, где попутно, но не глобально, существовали ответвления, в которых сохранилось значение философского фундамента для культуры: это жизненные вопросы экзистенциализма, герменевтики. Но после пика популярности и эти "дискурсы" помещали в отведённые "ниши", как до того отбили охоту до "логоцентричной" власти у классической феноменологии.
По всей видимости, так и должно было происходить, - были на то веские социокультурные причины, заставившие пересмотреть значение и "скрытые мотивы" господства логоса, истины, познания, субъекта (мировые войны, психоанализ; импрессионизм, сюрреализм, супрематизм и т.д. в искусстве; изучение влияния средств массовой информации). В такой переломный момент человечество должно было пройти этап абсолютизации "свободы", "разнозвучия", деконструкции всего общего, тотализирующего и фундирующего.
Сейчас же наступает новая эпоха - эпоха переосмысления плодов ПМ’а, отделения зёрен от плевел, эпоха Ренессанса философии, восстановления её в прежних правах (конечно, учитывая всю критику фаллологоцентризма мысли прошлых веков с её (мысли) маскулинностью и "волей к власти", учитывая достижение понимания равноправия всех смыслов, терпимости и т.д.). И дело здесь не в амбициях философов (думается, в этом вопросе ПМ психоаналитическим способом "причесал" всех под одну гребёнку для простоты объяснения своих мыслей). Дело в острейшей необходимости вновь искать новый, динамичный фундамент чего бы то ни было - мировоззрения, нравственности, искусства, культуры или всего мира; необходимости заботы о мировом целом, заботы вовсе не логоцентричной и не властной.
Актуальность философского фундирования и заботы видится в нынешнем пост-постмодернистском состоянии ценностной дезориентации, "раздробленности" нравов и ценностей, миропонимания и поступков большинства. Свобода без иерархически-ценностного обоснования выродилась в произвол. Прошли чудесные времена эйфории от бездумной, без-ответственной, транс-субстанциальной игры деконструированными символами. Всё, что можно было вынести из этой игры, уже "вынесено", а игра перестала быть той игрой, которая раньше по своей беззаботности напоминала детскую. Не посягать на абсолютность ни в какой сфере, разрушать любую тотальность и любой базис - теперь само это требование стало тотализирующим, властвующим и давящим. Деконструкция оказывается опасной, когда её лишают всегда подразумеваемого и необходимого момента реконструкции. Вслед за "рассеиванием" насильственно насаждаемых смыслов и правил стали растворяться и жизненные смыслы, так что возникает угроза полного растворения любых смыслов и ценностей, даже возможности вопроса о ценности и смысле.
Именно постепенное вырождение некогда полезной и нужной беззаботной переброски смыслами и значениями в безответственный разрушающий произвол приводит сегодня к потере ценностных ориентиров. Десубстанциализация мира как лишение познаваемых и необходимых для личности основ привело к потере "надёжности" чего-либо, к утрате возможности обоснования ценности чего-либо, к утверждению бессмысленности всякого обоснования, которое видится как бы неигровое, как бы несвободное и подчинённое. Вместо идеи равноправия всех смыслов, терпения к другим дискурсам, точкам зрения (и неущербной в таком случае идеи необязательности основы) мы подчас имеем нетерпимость ко всему, что касается целого, всеохватывающего, нравственного и т.д. В итоге за всеми этими пока ещё блещущими красками отвержения устойчивости человечество вскоре может вовсе потеряться, не находя ориентиров движения, своего места в мире, одним словом - интегрального смысла своего существования.
Вот почему приходится говорить о восстановлении в правах философии, которая бы помогла человеку начала ХХI века, осознающему необходимость устойчивости смыслов и убеждений, причём устойчивости не застывшей, не статичной, а динамичной, изменяющейся, пластичной. Философский дискурс должен быть не в “нише”, не на обочине, а в глубине, основе человеческого со-бытия, культуры, должен быть аксиологической базой поликультуральности современного мира. Новая модель ПМ’а имеет, можно сказать, философское лицо, философскую структуру, которая фундирует искусство, технологии и другие сферы ПМ’а.
Для большей понятности вспомним, что мировосприятие ПМ’а появилось как ответ на кризис логофонофаллоцентрично устроенной культуры, чтоб в свободе визуально-эмоциональных, эстетических переинтерпретаций найти нечто новое, вывести культуру из кризиса, - хоть эта тенденция не всегда явная. ПМ, возникнув 1) как концепция отказа от прежних централизующих, обезличивающих тенденций, 2) как поле неясного поиска в деконструируемой реальности новых смыслов, обладающих значительной полисемантичностью, освобождённых от однозначности диктата обобщений, - сегодня подошёл к рубежу, куда должны пройти только те его постижения, которые, несмотря на своё яркое различие, имеют потенцию сохранить целостность культуры. За этим рубежом должны остаться абсолютизация мозаичности и борьбы различий (которые ранее, в период расцвета ПМ, сосуществовали вполне мирно). ПМ должен показать себя плодотворным и в этот период излишней разрозненности и упадка.
ПМ с такой направленностью на интеграцию (а не только на рассеивание и разбор) включает в себя и все открытия, достижения, “закоулки” смыслов, до которых добрались в эпоху тотального отрицания тотальности. Интеграция здесь - обязательно вместе с дифференциацией; целое не подминает под себя никакой конкретности, ни одного аспекта. Любой аспект оказывается незаменимым, ценным для этого целого, равно как и для других конкретностей. Поэтому речь здесь идёт именно о свободной, “игровой” интеграции, а не об обезличенной универсализации, которую справедливо критикуют постмодернисты.
Философия в обновлённом ПМ'е - та же игра, что была и в ПМ, но игра с определённой целью (или областью целей), суть которой - в сопряжении добытых крайних оттенков значений и символов бытия в более целостные и полные, более конкретные и богатые образования, смыслы, технологии, которые при этом намного динамичнее, чем были до игры.
Восстановление философии сегодня - это восстановление целого во всей достигнутой ПМ’ом конкретности, полифоничности и самостоятельности знаков, смыслов, ценностей.
Философия призвана интегрировать, собирать вместе, со-общать (организовывать общение, встречу, коммуникацию) наиболее ценных и ярких идей, открытий. Философия, в силу своей природы, сегодня единственная способна осуществлять интертекстуальность и межкультурную коммуникацию на максимально высоком сегодня уровне. При этом она приобрела, наконец, характер антропоцентричного имманентизма (т.е. ставит в центр мира и своего дискурса человека, его способности и свободу в эссенциальных (здесь: значимых), экологичных смыслах и ценностях; мир здесь освобождён от раздвоенности и идеальной, трансцендентной сущности).
Все эти возможности философии, которыми другие сферы обладают лишь частично (поэтому философия продолжает выступать метасферой - антропоцентрично имманентной) должны при верном осуществлении привести к постепенному нахождению многополярной целостности значимых ценностей - витальных, этических, эстетических, экологических и др. Ясно, что и сами эти ценности при таком подходе будут приобретать новые системные черты, глубину проработки; вместе с тем, они будут оставлять возможность для индивидуального творчества, не детерминируя и не парализуя волю человека. Это скажется и на степени смысловой ориентированности мировоззрения каждого человека, и на повышении возможностей самостоятельного, незаданного и нешаблонного решения.
Философия, таким образом, в конечном итоге приведёт к более целостному развитию самых различных областей, в частности, права, прав человека, к гуманизации общества (помним, что сегодняшний гуманизм – с "человеческим" лицом), к интенсивной гуманизации образования и личностных установок.